Знамя Победы в первой школе

Знамя Победы, а точнее его копия хранится сегодня в школьном музее «Страницы истории любимой школы» МБОУ СОШ № 1. Его подарил музею военный краевед, руководитель поискового отряда «Донской» Вячеслав Градобоев ко Дню Великой Победы.

Знамя Победы — штурмовой флаг 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии. Знамя Победы водрузили над Рейстагом 1 мая 1945 года военнослужащие Красной армии (по одним данным — Алексей Берест, а по другим — полковые разведчики — М. Егоров и М. Кантария).

В Центральном музее вооруженных сил нашей страны, в Знаменном зале выставлена самая дорогая реликвия Великой Отечественной войны — Знамя Победы.

Приказом верховного главнокомандующего от 12 июля 1944 года за боевые заслуги 150-я стрелковая дивизия удостоена почетного наименования — Идрицкая.

«Идрицкая сила» — народное изречение. А чтобы понять и прочувствовать всю суть этого народного изречения стоит прочесть начертанные на Знамени Победы слова, напоминающие нам, что весной 1945 года Рейстаг заняла Идрицкая 150-я стрелковая дивизия.

Темная и, казалось бы, несокрушимая сила была сломлена в противостоянии с другой, еще более мощной и непобедимой. И носителем этой силы оказался советский народ, уничтоживший фашизм.

В. Граф., председатель Клуба краеведов

Итальянский партизан с Дона

Когда всех работящих мужиков станицы Подгоренской забрали на фронт, в селе остались женщин да подростки, и несколько больных или в возрасте мужчин. Сергеева Григория назначили бригадиром, а Авилова Григория — заведующим складом. Позднее и этих призвали на фронт вместе с отцом Анатолия. Но еще при них Анатолий, со своими пятнадцатилетними сверстниками, успел окончить полуторамесячные курсы механизаторов и приступить к работе на тракторе Челябинского завода.

Правда, заводить каждый трактор приходилось тем же оставшимся мужикам. Для ребят в колхозе были сделаны специальные приспособления с увеличением рычага, для разгона маховика трактора. Но все равно не все ребята были рослыми, а поэтому далеко не все справлялись с запуском двигателя своего стального коня. Недолго пришлось поработать многим мальчишкам на колхозных тракторах.

В середине лета немец пришел на Дон, а в одну из ночей, в конце лета, немецкие солдаты с помощью предателей-полицаев, среди которых старшим был староста Петр Иванович, согнали около тридцати мальчишек в сельский клуб для отправки в Германию. Полицаи пропагандировали светлую и свободную жизнь в Германии, свободу в выборе работы, а своих детей оставляли дома.

Жеребятьев Анатолий попал со своими шестнадцатилетними ровесниками, земляками: Русаковым, Авиловым, Конобрицыным в группу насильно угоняемых в Германию. Так в своей маленькой «стайке», несколько человек четырнадцати-шестнадцатилетних мальчишек из Дубовки попадут в фашистскую Италию. Но до этого им предстоял еще почти годовалый путь скитаний под дулами немецких автоматов и грозный лай немецких сторожевых собак.

Анатолий Тимофеевич вспоминает, как сначала их, подростков, согнали в длинный барак в Дубовку, недалеко от станции, где они пробыли до середины осени. Когда немецкие части стали отходить от Сталинграда, и измотанные боями немецкие солдаты стали заполнять Дубовку, их отправили на станцию и погрузили в проходящие товарные вагоны.

Народу в вагонах было битком, сидели и стояли, спали на голых, грязных досках. Свозили, видимо, со всех оккупированных городов. Дальнейший путь проходил через Западную Украину, где всех разместили на открытой территории, загороженной колючей проволокой. Здесь уже размешались и взрослые мужчины, и военнопленные, больные и раненые, сотни людей.

«Кормили один раз в день, похлёбкой из вареной кормовой свеклы. А иногда немецкие солдаты, просто бросали лагерникам под ноги сырую свеклу» — вспоминает Анатолий Тимофеевич. «Копали окопы и противотанковые рвы для укрепрайонов немецкой армии. Разгружали товарные вагоны. Пробыв две недели, до начала наступления советских войск под Сталинградом, были вывезены в Польшу.

На территории Польши попали уже в настоящий лагерь военнопленных, огороженный высокой изгородью из колючей проволоки, с пулеметными вышками и сторожевыми собаками. В лагере были люди разных национальностей и возрастов, простые гражданские и военнопленные. Ко всем относились одинаково, как к рабочему скоту. Всех гоняли на строительство нового лагеря для пленных и строительство оборонительных рубежей, разгрузку прибывающей для ремонта фашистской техники. Здесь подросткам пришлось увидеть первую смерть пленных. Кормили плохо, той же похлебкой. Пленные умирали десятками.

Но фронт продвигался стремительно. В конце зимы подогнали к лагерю большие машины, и началась погрузка узников по 30 человек в машину, потом повезли в Германию. Опять несколько голодных дней скитаний. Вскоре нас высадили, но не в Германии, а в Италии.

Здесь мы строили новые лагеря, и сами в них жили. Охрана была немецкая. При сопровождении на работы несколько раз сбегал с разными группами по три — четыре таких же подростков. В этот же день нас ловили. Мы ведь не знали местного языка и местности, вот нас и ловили, как котят, а фашисты секли плетками. Но мы опять сбегали. Сколько это продолжалось, уже и не помню» — Говорит Анатолий Тимофеевич.

«Вскоре нас опять переправили южнее, в другой лагерь, где опять строили оборонительные рубежи и дороги. Бывало, выкопаем глубокую яму несколько метров, немцы привезут готовый металлический бункер с выводными вентиляционными трубами, спустят в эту яму, а мы закапываем бункер сверху. Потом отправили в следующий лагерь, где нас гоняли на строительство дорог. Вот здесь, в этом лагере, и предложил нам один пожилой итальянец, работающий с нами, совершить побег. И мы решились, так как он обещал нас вывести к итальянским партизанам.

Мои сверстники-земляки отказались бежать, боясь быть пойманными и расстрелянными, а я решился. Вот мы, пять человек: пожилой итальянец, немец средних лет, и нас — трое подростков из Украины и России, несколько дней бродили по горам, и наконец, добрались до партизан. Среди них были люди разных национальностей, и украинцы, и армяне, изо всех уголков Советского Союза и других стран. Было много бывших военнопленных, беженцев из лагерей.

Нам, подросткам, дали немецкие винтовки, а более взрослым автоматы и пулеметы. Здесь, среди партизан Италии я провел все время с конца 1943года до освобождения итальянской территории американскими войсками. Сильно крупных операция я не помню, но раз 6-7 освобождали военнопленных из лагерей, делая набеги на небольшие лагеря. Один раз штурм был неудачным, немцы успели вывезти всех узников.

Чаще всего устраивали засады на дорогах, мы делали подкопы для закладки зарядов. Ведь в отряде были итальянские партизаны, а им родственники сообщали, где и когда пойдут немецкие автоколонны. Сначала кто-то подрывал первые и последние машины, а мы потом забрасывали гранатами и расстреливали немецких солдат. Немецкий фронт откатывался к западу, и партизаны шли за ними, продолжая свою диверсионную деятельность. Немецкие солдаты останавливались на постой или ночлег, а мы подрывали эти дома.

После освобождения Италии поступил приказ о сдаче оружия американским военным, и с гор начали спускаться партизанские отряды. Шли тысячи участников сопротивления фашизма. Среди них украинцы, русские, белорусы, армяне, немцы, итальянцы... Много партизан было уроженцев Урала, Сибири и Кавказа. В прибрежном итальянском городе Палермо, где сдавали свое оружие и получили документы, нас ежедневно, три раза в день, кормили из полевой американской кухни.

Здесь я впервые попробовал настоящие макароны. Через неделю подогнали машины и нас отправили в город Модена. Здесь мы жили по 20-30 человек в двухэтажных домах. Вскоре нас, бывших партизан, зачислили в комендантскую роту, и мы совместно с американскими солдатами были отправлены на охрану советского лагеря переселенцев «Модена». Вокруг лагеря был выкопан ров шириной в 10 м, который заполнялся водой.

На территории фильтрационного лагеря были и мужчины и женщины, как бы два лагеря, отгороженные между собой. Из этих лагерей отправляли на проверку, а прошедших проверку развозили по разным направлениям. Мы, два человека, по одному с каждой стороны, дежурили вокруг лагерей. Мне досталось дежурить с американцем русского происхождения. Он все звал меня жить к себе в Америку. Но я мечтал попасть домой.

Кто-то из числа освобожденных из концлагерей оставались в Италии, или уезжали в другие станы, боясь заключения в Гулаге. Даже по пути следования к освобожденной советской территории меняли свое решение, и отдав свой поек и сигареты, уходили обратно на американскую территорию. Но я не верил в их рассказы, и все время ждал отправки на Родину, в Россию, на Дон.

Летом 1945 года нас собрали, и посадив в машины, отправили в сторону Австрии на территорию, освобожденную Красной Армией. Машины с прибывающими останавливались у моста, и все по одному с ручной кладью проходили через КПП на советскую сторону. Здесь нас подвергли проверке работники НКВД.

Но что ни странно, здесь попадались явные ненавистники всех прибывших из американской зоны освобождения. В рядовом составе и младшие командиры были явно новобранцами. Один из сержантов, проверяющий вещи и документы, просто рвал все документы и раздавал зуботычины, обзывая всех матом и явно провоцируя инцидент, чтобы можно было просто застрелить ни за что неизвестного ему человека. Но хорошо, что вскоре пришёл пожилой подполковник, видимо старый вояка, начальник сборного пункта, и выпроводил этого олуха.

В одну из ночей нас подняли и объявили об отправке на границу Японии, предупредив, что там идет война, и через день утром будет отправка. До этого нас в течение месяца обучали строевой подготовке и военному делу. Здесь я встретил своего бывшего бригадира колхоза дядю Гришу, его так называли все подростки, А позднее, когда служил командиром отделения, завсклада Авилова дядю Гришу. Немного вспомнив прошлое, они мне рассказали о гибели отца. Мы договорились встретиться вечером.

Ночью и утром нас никто не поднял для отправки в Японию. А проснувшись, мы увидели длинную надпись: «Победа над милитаристской Японией!» Я с радостной новостью отправился в здание, где содержались бывшие советские военнопленные, где проживал дядя Гриша.

Обнаружив пустые комнаты, я нашел караульного, который объяснил, что всех ночью вывезли на Колыму. Через несколько дней я прошёл комиссию и проверки и меня, как механизатора, отправили на Сталинградский тракторный завод. Я, вместе со всеми направляющимися на Родину, сел в вагон, и мы поехали в сторону своей страны.

Кто-то мечтал встретиться с семьей, кто-то мечтал о стройке и восстановлении тракторного завода, но все мечты оборвались на одной из ночных станций. Когда поступила команда: «Вылезай!», все мы оказались на шахтах, где уголь добывался вручную, «зубками»... Кто строил, кто добывал, но не на тракторном заводе в городе-герое Сталинграде, а на угольной шахте! Через два года по стоянию здоровья уехал на родную донскую землю в станицу, и устроился на работу в родной колхоз«.

Болезненный след угольной пыли догнал своего «узника» через несколько лет, лишив его части легкого.

После отсидки в Гулаге, через 10 лет вернулись в родную станицу Подгоренскую бывшие военнопленные советские солдаты: два Григория, бригадир Сергеев и завскладом Авилов. Только вот отец Анатолия, Тимофей Михайлович, так и остался пропавшим без вести.

Как потом рассказали Анатолию сослуживцы отца, Жеребятьев Тимофей Михайлович попал в плен, и при приближении фронта к концлагерю пленных группами сажали на баржи. Баржи буксирами выводили на фарватер реки, а немецкие асы тренировались в меткости, сбрасывая бомбы на живую мишень.

Недавно Анатолий Тимофеевич переехал ближе к Дону, в город Константиновск. Но за свою жизнь он так и не встретил своих земляков — подростков, отказавшихся бежать с ним к партизанам. А может оно и лучше, что они погибли в плену, не испытав позора и унижения на Родине. Ведь Жеребков Анатолий Тимофеевич, имея подтверждающие документы на руках, как участник итальянского партизанского движения, лишившийся части одного лёгкого, так и остался ни признанным узником концлагеря, ни участником партизанского сопротивления (на сегодняшний день не является ветераном ВОВ).

Рассказ написан по материалам встречи с семьей Жеребятьевых и имеющимся документам.

В. Градобоев

Перевод итальянского сертификата патриота (на фото): «Отвага и верность (посвящение) патриотов внесли огромный вклад в освобождение Италии и стали причиной возрождения Италии. Держателю данного сертификата Жеребятьеву Анатолию Тимофеевичу, как патриоту, который боролся за честь и свободу.»

В Николаевской установлена памятная плита Герою Советского Союза

14 апреля 2014 года бойцами поискового отряда «Донской» на здании Николаевской средней школы Константиновского района Ростовской области установлена гранитная памятная плита Герою Советского Союза генерал-лейтенанту Свиридову Александру Андреевичу.

Александр Свиридов родился в 1912 году в хуторе Зазерском Тацинского района Ростовской области шестым ребенком в семье хуторского писаря. В годы революции родители Александра погибли, и он воспитывался у своей старшей сестры в станице Николаевской, где проживал до двенадцатилетнего возраста.

В двенадцать лет, после смерти старшей сестры, Александр с еще одной сестрой Ириной уехал в Баку к своему старшему брату, откуда и началась его военная карьера в Закавказской подготовительной школе. В красной Армии с 1930 года, а с 1939 года участвовал в освободительном походе советских войск в Западную Белоруссию.

В мае 1942 года в составе отступающих частей 99-й стрелковой дивизии Свиридову Александру Андреевичу удалось выйти из окружения к Северскому Донцу. А в январе 1943 года заместитель командира 991-го стрелкового полка 258-й стрелковой дивизии Свиридов А.А. участвует в освобождении своей родины, донской станицы Тацинской, и хутора Вифлянцева Николаевского района Ростовской области.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года гвардии полковнику Свиридову А.А. присвоено звание Героя Советского Союза. В послевоенные годы Александр Андреевич неоднократно приезжал в станицу Николаевскую и посещал среднюю школу станицы. Его имя носила пионерская школьная дружина.

Сегодня на страничках многих сайтов о Героях Великой Отечественной войны опубликовано, что Николаевская школа носит имя Героя Советского Союза Свиридова А.А. Но на самом деле, по архивным документам, школе официально не присвоено имя героя.

Сегодня, благодаря бойцам сводного поискового отряда «Донской» по Константиновскому, Семикаракорскому и Усть-Донецкому районам, с согласования с администрацией Константиновского района установлена памятная плита на здании Николаевской средней школы.

Организацию по изготовлению и установке памятной плиты взяли на себя бойцы поискового отряда «Донской», а 14 апреля 2014 года поисковики: заместитель директора Николаевской школы-интерната Абраменко Виктор Иванович, учитель Белов Иван Викторович и воспитатель Сурин Олег Владимирович закрепили плиту на здании школы.

В.Градобоев, командир поискового отряда «Донской»

Признание пленницы Освенцима

В поисках хорошей жизни дедушка с бабушкой Лиды еще в довоенные годы переехали из Украины на Дон. «Перед войной, в 30-е годы, был страшный голод, и наша семья потеряла двух кормильцев, деда и отца. Мать ушла на заработки, ходя по дворам и выполняя разную работу для спасения своей матери и нас, троих детей от голода».

Проблемы нищенского существования семьи Лиды не оставляли их до начала Великой Отечественной войны. Даже когда враг подошел к Азову, где поблизости жила семья Лиды, мама все время пропадала на заработках и не смогла спасти Лиду. «Мы часто по ночам смотрели на отдаленный Азов и видели огни ночного города. Первый год войны самолеты немецкой авиации бомбили противоположный берег Азовского моря, особо не доставляя неприятностей селу, где в 40 километрах от моря проживала Лида.

Немецкая авиация непрерывно бомбила город. И когда на второй год войны враг активизировал свои действия, и после очередной бомбежки села по улицам шли раненые и везли убитых, мы понимали, что враг подошел совсем близко, и беда не минует наше село». Когда фашистские части зашли в родное село Лиды со стороны Азова, жители спрятались в заранее выкопанных окопах в своих огородах, часть ­- в своих подвалах, а молодежь заранее была выпровождена родителями в донскую степь.

«Все прошлое хорошо помнится, а сегодняшнее забывается», — серчает в разговоре Лидия Васильевна. «Когда мы, молодежь, вернулись в родное село, повсюду хозяйничали немецкие солдаты, а затем за порядком уже следили местные полицаи. Через несколько дней на территории местного кладбища расстреляли всю семью одного из руководителей местного предприятия, не пощадив ни старую бабушку, ни молоденькую невестку, ни подростка-старшеклассника.

В одну из теплых осенних ночей в дом Русаковых ввалился полицай Колесников в сопровождении немецких солдат, которые вывели Лиду на улицу. Здесь, у родного дома, Лида увидела своих подруг, таких же четырнадцатилетних девчонок из своего села. С ними стоял немецкий офицер и пытался о чем-то разговаривать. Всех отвели в местную комендатуру, здание бывшего сельсовета, где было собрано несколько десятков молодежи и молодых женщин. «Утром нас погнали в Азов в сопровождении нескольких немецких солдат и полицаев» — вспоминает Лидия Васильевна. «А из Азова перевезли в город Ростов на биржу труда, которая располагалась во дворе бывшего банка на пересечении улиц Садовой и проспекта Ворошиловского.

Там всех продержали до октября месяца и потом, погрузив в товарные вагоны, отправили на запад. Куда, никто ничего не знал. Кто-то сумел сбежать по пути следования до Ростова, кто-то в Ростове, кого-то выкупали. Но в нашей семье было четверо подростков и бабушка, которых обеспечивала одна мама, и выкупать меня было просто нечем».

Лида еще не знала, что её с подругами привезли в лагерь Освенцим. Первым концлагерем в Освенциме стал Аушвиц 1. Всего в лагере Аушвиц I насчитывалось 24 двухэтажных здания (блока). Блок № 11 называли «Блоком Смерти». С 6 октября 1941 года по 28 февраля 1942 г. в блоках № 1, 2, 3, 12, 13, 14, 22, 23 были размещены советские военнопленные, которых затем перевели в лагерь Аушвиц II Биркенау. Должность начальника лагеря, с января 1942 года по 18 августа 1943 года, занимал Ганс Аумейер.

В 1941–1943 годах лагерь был обнесён двойным проволочным забором, по которому пропускался электрический ток высокого напряжения. Весной 1942 лагерь Аушвиц I с двух сторон был обнесён железобетонным забором. Охрану лагеря Аушвиц, а затем и Аушвиц II Биркенау, несли военнослужащие войск СС из соединения «Мёртвая голова». Мерами наказания практиковались медленные убийства: провинившихся либо сажали в герметичную камеру, где они умирали от нехватки кислорода, либо морили голодом до смерти.

Между блоками 10 и 11 находился пыточный двор, где заключённых пытали и расстреливали. Аушвиц 2 (также известный как Биркенау, или Бжезинка) — это то, что обычно подразумевают, говоря собственно об Освенциме. В нём, в одноэтажных деревянных бараках, содержались сотни тысяч евреев, поляков, русских, цыган и узников других национальностей. Войдя в составе огромной колонны пригнанных гражданских людей на закрытую территорию, как казалось четырнадцатилетней Лиде, небольшого поселения с улицами и многочисленными деревянными постройками — бараками.

В бараках, стояли двухъярусные, сплошные деревянные нары и не было никакой подстилки. Мы подростки, ночевали на втором ярусе, подложив под голову свои мешки с вещами. Так мы прожили несколько месяцев. Нас никуда не гоняли и не вывозили.

И только месяцы спустя, уже на роботах в Германии, она поняла, что миновала ужасы Германского ада концлагеря Освенцима. С неё постепенно сходил туман затмения всего происходившего вокруг. Она вспомнила, как после пересечения польской границы, их 30 девчонок и женщин, заставили насильно раздеться и отправиться в какое-то помещение, где сверху хлынули потоки холодной воды. И прозвучала резкая команда: «Мойтесь, вам дано полчаса!» Их сумки со скромным скарбом были отброшены в отдельную кучу от собственных вещей и обработаны каким-то раствором, для дезинфекции вещей «восточных пленниц» от загрязнения «арийской территории».

При выходе из ледяной «бани», польская надзирательница, забыв об общем славянском происхождении, била в спину попавшихся под руку девчонок и женщин. Зажав железный обруч небольшого колеса тележки в свой кулачок, пыталась сделать больнее и тем самым выразить какую-то ненависть к восточным славянкам.

А сколько раз по пути следования, да и в самом «лагере смерти», её, молоденькую, симпатичную девушку унижали, рассматривая как живой товар на рынке, заглядывая в рот, проверяли зубы, как у породистой лошади?! Впрочем, подобным и более унизительным процедурам подвергались все узники лагеря. Возможно, что выдержав эти испытания, а также благодаря красивой внешности, Лида попала во вторую группу заключенных.

Как стало известно потом, число жертв этого лагеря составило более миллиона человек. В 1942 году отдали в эксплуатацию участок I (там помещались мужской и женский лагеря). Новые заключённые ежедневно прибывали на поездах в Аушвиц 2 со всей оккупированной Европы. Прибывших делили на четыре группы. Первая группа, составлявшая примерно ¾ всех привезённых, в течение нескольких часов отправлялась в газовые камеры. В эту группу входили все, признанные непригодными к работе, прежде всего, дети, старики, женщины. Приблизительная пропускная способность крематориев: № 1 (за 24 месяца) — 216 000 человек, № 2 (за 19 месяцев) — 1 710 000 человек, № 3 (за 18 месяцев существования) — 1 618 000 человек, № 4 (за 17 месяцев) — 765 000 человек, № 5 (за 18 месяцев) — 810 000 человек. В лагере так же широко практиковались медицинские эксперименты и опыты. Изучались действия химических веществ на человеческий организм. Испытывались новейшие фармацевтические препараты. Заключённых искусственно заражали малярией, гепатитом и другими опасными заболеваниями в качестве эксперимента. Нацистские врачи тренировались в проведении хирургических операций на здоровых людях. Часто производилась кастрация мужчин и стерилизация женщин, в особенности молодых, сопровождавшаяся изъятием яичников.

Вторая группа заключённых, куда была отобрана Лида, направлялась на рабскую работу на промышленные предприятия различных компаний. Вплоть до освобождения, до 1945 года, в комплексе Аушвица были приписаны к фабрикам около 405 тысяч заключённых. Из них более 340 тысяч скончались от болезней и избиений, либо были казнены. Но и здесь, если так можно сказать, девушке повезло. Она попала не на промышленное предприятие, а на хозяйственную работу в Берлинскую семью немецкого торгового представителя. Хотя здесь условия проживания были не лучше, чем у работников предприятий — восточных узников лагерей.

Дом находился в нескольких кварталах от Рейхстага. Девушка проживала в маленькой комнатке на верхнем этаже дома. Единственное крохотное оконце было расположено на крыше, и, глядя в него, можно было видеть только немецкое небо. Питание было настолько скудным, что Лидия Васильевна до сих пор вспоминает ненавистную хозяйку Люцию Людерман. Она могла выбросить оставшуюся еду, но не дать её работникам. «Сначала нас, работников, вообще не выпускали на улицы Берлина. Потом мы имели право быстро передвигаться по немецким мостовым, не имея права заходить на пешеходные тротуары. У всех наемных работников на одежде были нашивки. У украинцев на рукаве — маленькая тряпочка с изображением пшеничного колоска. У нас, русских, впереди, на груди — большой лоскут с тремя немецкими буквами „OST“ с голубоватым оттенком. Мы ходили по мостовым, где гоняли военнопленных на работы на промышленные предприятия. Я еще по пути следования видела на одной из железнодорожных станций, как в параллельно стоящем эшелоне с военнопленными, из зарешёченных окон тянулись руки и крики о просьбе дать пить. Но немецкие солдаты ходили и били с силой прикладами карабинов по рукам пленных. Эти фашистские сволочи вообще не считали нас за людей».

«У хозяина дома Эриха был рабочий офис, где работали немки. Не все немецкие женщины относились к нам жестоко. Особенно после первых бомбежек Берлина английской авиации, отношение к нам стало более благосклонное, и даже отдавали свою поношенную, почти новую одежду. Фронт приближался, и бомбардировки участились, рабочие места в Берлине стали сокращаться, Много магазинов были разрушены, а следовательно, и у немцев начались перебои с продуктами. Сколько прожила в немецкой семье, столько я ничего не знала о событиях на фронтах нашей страны и союзников, и никогда не видела ни одного русского. Конечно, может сам Эрих и знал положение дел из газет и радио, но я и читать по-немецки не умела, да и газет в доме и в офисе не видела. А на приемнике, стоящем в зале дома, висела табличка с запрещающей надписью на немецком языке подобного содержания: «Прослушивание радио карается смертью!»

Понимая, что продуктов стало мало для пропитания собственной семьи, меня опять отвезли в концлагерь. И все, что дали мне другие немецкие женщины, в том числе и мать хозяина, Эриха, скупая хозяйка Люция забрала. Кроме того, что она относилась ко мне с ненавистью, нередко наносила побои и оскорбляла, она еще и выпроводила меня в том, в чем я к ним попала.

Узники концлагеря Освенцима были освобождены 27-го января 1945 года войсками 60-й армии 1-го Украинского фронта под командованием генерал-полковника Курочкина. Непосредственное участие в освобождении концлагеря принимали части 106-го стрелкового корпуса 60-й армии и 115-го стрелкового корпуса 59-й армии 4-го Украинского фронта, которые освободили узников двух восточных филиалов Аушвица. По разным подсчетам, в боях за освобождение Аушвица-Биркенау отдали свои жизни от 234 до 350 советских солдат и офицеров. Но Лида этого не знала, её успели отправить среди первых партий заключенных на запад. «Не успели прибыть в „лагерь смерти“, как из-за приближающегося фронта всех спешно стали вывозить дальше на запад, в другие лагеря» — вспоминает бывшая узница Освенцима Лидия Васильевна. «Со своими подружками я уже не встретилась. Прибыв в другой западный лагерь, нас опять разместили по деревянным баракам, но условия проживания были немного лучше. Вместо длинных, голых деревянных нар, здесь были поставлены одиночные двухъярусные деревянные кровати с соломенной подстилкой. Но и здесь мне, уже вместе с подружившимся девчатами из России и Украины не пришлось долго задержаться. Через несколько дней после прибытия наступила какая-то странная тишина, продлившаяся день или два. Не были слышны лай собак, крики немецких солдат. Как-то утром забегает к нам в барак молодая женщина и кричит: „Выходите! Посмотрите вокруг! Нас никто не охраняет уже несколько дней!“ И мы все пошли в разные стороны, но в основном все гражданские шли на запад, вперемешку с отступающими немецкими частями».

Перед советским руководством проблема возвращения больших масс советских граждан, угнанных немцами, и по другим причинам оказавшихся за пределами СССР, вплотную встала в августе 1944 г., когда части Красной Армии перешли государственную границу с Польшей. 24 августа 1944 г. вышло постановление Государственного Комитета Обороны (ГКО) № 6457сс, специально посвященное возвращению на Родину советских граждан, оказавшихся по разным причинам за пограничной линией между СССР и Польшей. Из содержания этого постановления ГКО вытекало, что политика высшего советского руководства в данном вопросе была достаточно ясной и недвусмысленной, а именно: все эти советские граждане, безусловно, должны быть возвращены в СССР. В последние месяцы 1944 г. и в 1945 г. ГКО принял еще ряд постановлений, касавшихся репатриации советских граждан.

"Но мы ничего не знали",- говорит в беседе Лидия Васильевна, «и поэтому шли, как и все, на запад. Но потом, мы услышали, что с востока наступают русские части, и мы подумали, а куда мы тогда идем? В одном из западных поселков Германии, в котором мы остановились, ходило много мужчин в юбках и с волынками, играя свою национальную мелодию. Мы нашли кусок красной ткани и сделали из неё самодельные нарукавные повязки, на которых белой краской написали СССР.

Потом мы нашли пункт, куда шли парни и мужчины из числа военнопленных и угнанных в Германию. Их отправляли в спецлагеря для проверки и последующей отправки на Родину. Женщин там не принимали. На несколько дней мы устроились на работу в подсобное хозяйство, какого-то немецкого начальника, сбежавшего на запад и оставившего всех наемных рабочих, весь инвентарь и скот. Нас, троих девчат, наняли местные, бывшие наемные работники, как поваров.

А через несколько дней, придя опять к пункту отправки на Родину, к нам обратился пожилой майор с просьбой помочь в обработке документов репатриированных. Почти два месяца я занималась документами бывших наших военнопленных и таких, как я — насильно угнанных в Германию. Но наша донская земля и мои родные у меня не выходили из головы, и я попросила майора отпустить меня домой. Вскоре я, в составе таких же репатриированных, ехала в товарном вагоне на восток. На одной из станций наш поезд встал напротив военного эшелона. Наши солдаты пели песни, о чем-то весело разговаривали, ели дыни и арбузы. Мне так радостно и спокойно стало на душе.

Хотелось тоже петь и плясать от радости, что я скоро увижу свои донские просторы и встречусь со своей семьей. Как они там? Один из бравых солдат ел дыньку, такую же сочную, как наши донские, но шкорки бросал в открытую дверь нашего вагона. Я сделала ему замечание. Он ответил: «Заткнись, пока не пристрелил!» Я не была совсем уж «тихоней», и меня взъело его оскорбление. Я ответила ему тем же: «Стреляй. Немец не пристрелил, хоть ты добьешь». И он схватился за оружие. Его, конечно, остановили другие, более разумные воины. Но я поняла, что меня ожидает дома, на родной, такой долгожданной земле«.

Делами репатриации занималось ведомство Управления уполномоченного Совета Народных Комиссаров (Совета Министров) СССР. Ведомство возглавлял генерал-полковник Ф.И. Голиков, бывший руководитель военной разведки. Ведомство пыталось установить общее количество советских граждан, оказавшихся за пределами СССР в годы войны, включая умерших и погибших на чужбине. В марте 1946 г. оно оценивало их численность в 6,8 млн. человек, в число которых входили и гражданские лица, и военнопленные. Выживших было около 5 млн. Исходя из этих данных, до конца войны не дожили примерно 1,8 млн. советских граждан. Вплоть до конца 1980 -х годов документация по этому вопросу в нашей стране была засекречена.

Приехав на родную донскую землю, Лида окончила школу и получила образование семь классов. Сразу поступила в Ростовское педагогическое училище. Но продолжить учебу не смогла ввиду нехватки денежных средств для обучения. Нужно было покупать продукты питания, одежду, а денег в семье по-прежнему не хватало. Старшая сестра работала на Дальнем востоке, старший брат служил в армии на территории предков, в Украине. А младшая сестренка еще училась в школе. И мама Лиды опять одна тянула всю семью. Через год вернулась старшая сестра, и тогда Лида смогла опять поступить в педучилище и успешно его окончить, получив специальность школьного учителя. В последующие годы Лида встретила красивого донского казака Николая, закончила обучение в пединституте, и жизнь вошла в спокойное семейное русло, как батюшка Дон.

Но сколько Лида себя помнит, как была депутатом, участницей партийных конференций, сколько получала Правительственных благодарностей, но никогда и нигде она не упоминала о своем трагическом прошлом. И только когда вырастила своих детей и воспитала внуков, лишь тогда посмела сказать своему мужу о своем прошлом. Что она тоже видела Рейхстаг, но с другой стороны. Более 50 лет Лидия Васильевна хранила «Освенцимскую тайну»!

При написании рассказа использовались данные материалов сайтов о лагере Освенцим и сайта «МП Мир и Политика».

В.Градобоев, руководитель поискового отряда «Донской»

Акция «Восстанови имя»

Всё дальше и дальше уходят от нас события Великой Отечественной, всё меньше остается очевидцев тех событий. И, как хорошо, что в такой ситуации остаются люди, которым не безразличны те события. Не раз мы писали о работе сводного поискового отряда «Донской» и его руководителе Вячеславе Градобоеве. Много уже сделали поисковики для нашего и соседних районов и, надеемся, ещё немало сделают.

Сложно переоценить чувства тех, кто до сих пор не знает, что стало с их близкими. Сложно недооценить и работу поисковиков, которые сейчас, после стольких лет, умудряются отыскать наших воинов, пропавших на полях сражения Великой Отечественной.

Так, нашими поисковиками найдены пропавшие без вести:

1. Рядовой Бардачев Петр Мартынович 1914 г.р., уроженец х. Кастырского Константиновского района, мать Агафья. Попал в плен в Крыму 16.05.1942г. Погиб шталаг 367 07.02.1943г. Был в списках без вести пропавших.

2. Рядовой Жеребков Петр Васильевич 1913 г.р., уроженец ст. Николаевской Константиновского р-на, жена Федора. Ранее в списках не значился. Попал в плен 22.07.1941г. Погиб шталаг XD(310) 26.06.1942г.

3. Рядовой Парамонов Александр Дмитриевич 1907 г.р., уроженец ст. Константиновской, жена Клавдия. Попал в плен 12.08.1941г. Погиб 05.1942г. шталаг XID(321). Был в списках без вести пропавших.

4. Рядовой Писемский Яков Сергеевич 1886 г.р., уроженец ст. Николаевской. Ранее в списках не значился. Попал в плен 11.05.1942г. в Крыму. Погиб 28.08.1942г. щталаг VIII C.

5. Воентехник 2-го ранга помощник начальника артснабжения Поцелуев Павел Алексеевич 1914г.р., уроженец ст. Константиновской. Ранее в списках не значился.

6. Рядовой Пономарев Александр Васильевич 1908 г.р., уроженец х. Ведерникова Константиновского р-на. Попал в плен в Минске 11.07.1941г. Погиб 06.04.1943г. шталаг VIII F (318). Был в списках без вести пропавших.

7. Сержант Рябышенко Владимир Сергеевич 1910 г.р., уроженец х.Почтового. Погиб в плену 11.08.1942г. Был в списках без вести пропавших.

8. Рядовой Чучкин Федор Васильевич 1920 г.р., уроженец ст. Николаевской Константиновского р-на. Погиб в плену. Ранее в списках не значился.

9. Рядовой Шумков Федор Наумович 1911 г.р., уроженец ст. Константиновской, отец Наум Александрович проживал в г.Ростове-на-Дону. Попал в плен в Смоленске 04.08.1941г. Ранее в списках не значился. Погиб 14.03.1942г. шталаг VI C. Ранее в списках не значился.

10. Рядовой Ермилов Андрей Артемович 1904 г.р., уроженец ст. Николаевской Константиновского р-на. Погиб в плену. Ранее в списках не значился...

Источник фото — http://www.variant-33.ru/informaciya-novosti/vajnaya-informaciya/page/5/

Ялтинская конференция

Когда еще немецкие и румынские части держали оборону на северном берегу Дона в поселке Константиновском, а советские танки 18-й танковой бригады, освободив хутора Вислый и оба хутора Мечётных, штурмовали берег поселка, 387-я стрелковая дивизия пополняла свои поредевшие части молодежью из местных подростков. В это пополнение попал и уроженец хутора Больше-Мечётного Калмыков Владимир Капитонович.

Вдоль левого берега Дона, через ледовый Дон, у станицы Николаевской переправили группу призывников стрелковой дивизии. Далее, по недавно освобожденной территории, через Северский Донец проследовали на Новочеркасск. В этом же году, в июле месяце, связист роты связи в составе 1273-го стрелкового полка красноармеец Калмыков освобождал Миус. За героические бои на родной Ростовской земле, на правом берегу реки Миус, Владимир был награжден медалью «За боевые заслуги».

А дальше, как и у всех, были бои, освобождение Украины, Венгрии, в том числе бои на озере Балатон, победы, гибель товарищей и возвращение домой.

Из многих своих воспоминаний о войне больше всего Владимир Капитонович вспоминает о своем участие в Крымской конференции. «Близко нас не подпускали. Там была охрана из Москвы. Командовал охраной старший лейтенант, тоже из Москвы. Но нам, связистам, на небольшом расстоянии все же удалось увидеть встречу с Молотовым высокопоставленных гостей из Америки и Англии. Подъезжали кортежи машин — сопровождение гостей, и в кокой из них сидел высокопоставленный гость, никому не было известно.

Когда подъехала машина американского президента Рузвельта, к ней подошел Молотов, и Франклин Рузвельт о чем-то его попросил Молотова. После чего поступила команда советскому караулу сделать три шага вперед. И машина с президентом Америки стала проезжать мимо караула советских солдат. Рузвельт, из специально открытого люка, с каждым солдатом поздоровался за руку. Вот было удивление!

А когда подъехала машина с кортежем Уинстона Черчилля, то премьер Англии, выйдя из машины и закурив толстую сигарету, проследовал мимо караула, даже не обратив на него внимания».

После проведение февральской конференции подразделение, где служил Калмыков, было отправлено опять на фронт в Германию. Но долго повоевать уже не пришлось. После получения второй боевой награды, Калмыков Владимир Капитонович вернулся на Родину, на донские берега...

Вячеслав Градобоев 2014 год

Фото — http://varjag-2007.dreamwidth.org/1393797.html

Пропавшим без вести

Недавно областным Ростовским военным комиссариатом было принято решение об увековечивании памяти советских воинов, пропавших без вести на полях сражений в годы Великой Отечественной войны.

Очень много поступает запросов от родственников по павшим воинам Красной Армии и по сей день не найденным, имена которых числятся в тысячных списках пропавших без вести. Сколько архивных данных: взорвался или сгорел с боевой машиной — тело не найдено, утонул — тело не найдено, пропал в результате вражеской бомбежки — тело не найдено, после боя тело на судне не найдено, и так далее. Благодаря волевому решению областного комиссара Трушина Анатолия Петровича, имена многих этих героев войны, отдавших жизнь за наше мирное небо, могилы которых не могут посетить родственники погибших, будут увековечены на обелисках и в Книгах Памяти области.

Только в нашем Константиновском районе несколько сот человек пропали без вести на военных переправах 1942 года, погибли под гусеницами фашистских танков, сгорели заживо в амбарах и казачьих хатах в январе 1943 года, облитые бензином фашистскими прихвостнями — предателями и фашистскими солдатами.

Со временем родственники пропавших без вести на полях сражений нашей области смогут возложить венки к братским могилам павших.

В.Градобоев, руководитель поискового отряда «Донской»

Источник фото — http://pink-bag.ru/foto-poiskovikov-vov.html

Из дневника бывшего военнопленного

Из дневника бывшего военнопленного Фролова Павла Федоровича, призванного Константиновским райвоенкоматом 23 июля 1941 года.

«После смерти отца в 1922 году, пришлось все хозяйственные работы по двору проводить самому, так как мать была глухая. После окончания действительной военной службы в 1931 году прибыл домой и приступил работать в колхозе. Был избран членом правления (завхозом). Через некоторое время направлен на работу в Константиновскую организацию Росавиахим. Через год вернулся в колхоз и был назначен бригадиром 2-й полеводческой бригады.

В 1939 году направлен в город Новочеркасск на курсы председателей колхозов. С 1940 по 22 июня 1941 года работал председателем колхоза им. Буденного в хуторе Бронницком.

23.06 призван в Красную Армию и направлен в 19-ю армию Западного фронта. 15 октября под Вязьмой попал в плен, где находился по апрель 1945 года. Будучи в плену, прошел лагеря Латвии, Литвы — г.Каунас, в Польше — около г. Катовицы, работал в шахте. Пришлось хлебнуть много невзгод, все не описать.»

К сожалению не все записи своего дневника Павел Федорович успел донести нам в полном содержании, многие приходится разбирать после его смерти. Сегодня, с разрешения родственников Фролова П.Ф., предлагаю ознакомиться с малой частью этих страниц.

Глядя на эти 17 крохотных листочков дневника Фролова, остаётся только удивляться, как Павел Федорович смог занести столько информация, для полных 8 печатных листов под слежкой предателей и надзирателей, под угрозой ареста. Записи в дневник заносились кусочком карандаша, припрятанном в голенище сапога, как и сам дневник. Какие-то странички дневника сильно поистрепались за годы плена и сегодня тяжело читаемы, что-то сохранилось в сокращениях и цифрах, написанное в годы плена, что мы не смогли расшифровать. Но ясно одно, что Павел Федорович старался занести в своих сокращенных пометках дневника события, происходящие в концлагерях. А главное, он старался занести в крохотный дневник фамилии, имена и адреса места жительства встретившихся ему заключенных. Он надеялся, что все же сможет выжить и передать родным сведения об их мужьях, отцах, братьях, сыновьях, погибших в плену, и снять тяжелое бремя без вести пропавшего или клейма «врага народа».

Из первого письма, отправленного домой, на Родину, в хутор Бронницкий: «...три с половиной года смерть висела над моей головой, но благодаря доблести Красной Армии и армий союзников, остался в живых и был освобожден 17 апреля 1945 года. Какая радость была, когда первый американский танк подошел к лагерю, мы прорвали колючую проволоку, и американец на ломаном русском языке сказал: «Здравствуйте, товарищи! Вы свободны!»

Несколько записей из дневника:

15.10.41. попал в плен.

21.10.41.Из под Вязьмы.

21.10.41. пригнали в оккупированный город Смоленск.

24.10. привезли в г. Митава — Латвия.

27.10. расстались с Родченко Владимиром и встретился с Кругловым Афанасием. 8.12.41. перевезли нас в Литву, в 6-й форт города Ковно, где разместился с Сулиным Антоном из Раздор (станица Раздорская Ростовской области).

25.12.41.Сильно холодно.

28.12.41. умер в форту Бурунов Иван Севостьянович. Москвич мы обменялись адресами.

9.3.42. Получил сведения, что умер Донсков Гр.

25.1.42. умер Куприн Гр.

15.3.42. встретились с Мушкетовым Константином Дмитриевичем из х. Керчик, расстались

25.03.42.

20.3.42.Дмитриенко Алекс. Ефимович гор. Сальск.

28.4.42. получил номер 08441

19.5.42 встретили Пасху в г.Ковно, день был теплый и солнечный.

25.5.42 Колесников Георгий Власович, г. Белая Калитва.Колодяжный Митрофан Антонович, г.Ново-Шахтинск. Смотров Дмитрий Андреевич, г.Ново-Шахтинск.

27.7.42.Умер тов.Кизявка ст.Киял Самарскогор-на.

28.2.43.Прочитал газету, шли бои местного значения в излучине Дона. Восточнее Шахт, думаю у нас дома.

2.5.43.Совершилась катастрофа с Толст...Григорием.

22.6.43.Исполнилось 2 года, как длится война, а завтра 2 года, как я расстался с дорогим и родным семейством и родным краем, придется ли встретиться вновь?

12.8.42.Уехали из лагеря Круглов Аф.И.и Юзефов Ив.

17.8.43.Встретил опять Юзефова Ивана. 28.8.43.Отобрали зеркальце и бритву.

23.8.43.Встретил в г.Гёрлиц Герм. Острожнова Михаила из х.Лисичкина.

27.8.43.Встретил в г.Гёрлиц Германия Васильева Федора Петровича из х.Базков.

8.10.43.Спустились в шахту в первый раз в забой.

20.01.45.ходили последний раз на работу в шахту и работа...

1.3.45.Работаем с Алексеевым Давидом и Нефедовым П.П.во время эвакуации в Чехии.

Это только часть расшифрованного дневника пленного Фролова П.Ф.

Всех ли, кого искал из бывших узников лагерей и их родственников, нашел Павел Федорович, нам тоже не известно. Судя по записям неопубликованного дневника, все же многим он успел сообщить, что их сын, муж, брат, отец не является предателем и изменником Родины — «врагом народа», а погиб в плену, как советский военнопленный.

Поисковый отряд «Донской» Ростовского областного клуба «Память-Поиск», В. Градобоев

На Северско-Донецком направлении

Говоря об освобождении Константиновского района от фашистских захватчиков в январе-феврале 1943 года на Северско-Донецком направлении, нельзя говорить только о хуторах левобережья Донца. В территорию района входила часть населенных пунктов правобережья реки Северского Донца: станица Усть-Быстрянская и хутор Рубежный, (сегодня Усть-Донецкого района). И говорить об освобождении района необходимо с учетом этой освобожденной территории именно как Константиновского района.

Заканчивается период освобождения нашего района. В связи с этим хочу предоставить читателям рассказ, посвященный этим событиям:

На Северско-Донецком направлении
(по реальным событиям)

С началом нового 1943 года в донских хуторах все чаще стали появляться советские разведчики, да и в чужеземной речи оккупантов, румынских и немецких солдат и офицеров, стали проскальзывать слова: Сталинград, Котельниково. А иной раз заглянет какой-нибудь отступающий немецкий или румынский солдат в хату, чаще в погреб или хлев, где в основном ютились местные жители, и спросит: «Матка, яйко, млеко?» И тут же добавит: «Гитлер капут! Рус конец война» — это с расчетом, что хозяйка раздобрится и даст что-нибудь поесть.

В первые январские дни, еще до Рождества, основные части немецких солдат в спешном порядке стали покидать хутора. Это могло говорить о приближении фронта и скором освобождении донской земли от фашистов. И действительно, скоро стали доноситься отзвуки приближающихся боев, раскаты военного грома — канонады орудийных выстрелов. А вечерами иногда на восточной стороне были видны зарницы войны. Но потом все стихало, и опять наступала мучительное ожидание.

В последние дни оккупации сильно активизировались полицаи. Они бегали по домам, были напуганы больше немецких солдат, врывались в дома своих земляков и рылись в сундуках, пытаясь найти что-то ценное. Забирали вещи, обувь, посуду, все, что им нравилось и попадалось под руку. Вязали узлы и забивали ими свои повозки, в надежде на светлое германское будущее. От злости пинали попадавшихся на пути дедов и подростков. Основную часть подростков призывного возраста они еще раньше выловили и угнали за реку Северский Донец. А теперь мстили оставшимся старикам и мальчишкам-малолеткам.

В один из суровых январских дней послышались звуки нарастающего боя, и началось освобождение хуторов левобережья Северского Донца.

Местные жители разбегались по дворам, где находились большие погреба и прятались там по 10 и более человек.

К вечеру бой стих, и противник изредка отстреливался уже из-за Донца. Местами фронт перевалил через речку и продвигался по территории соседнего Раздорского района, а местами замер, как бы в ожидании чего-то определенного. Еще кое-где по балкам слышалась перестрелка. Солнце уходило на закат за крутой противоположный берег реки.

К дому Коротковой Анны Агапьевны подъехала полевая кухня. Укрыв коней за домом, три молоденьких бойца сноровисто управлялись по хозяйству. Один боец колол дрова, другой быстро принес воды, и белый дым повалил из топки кухни. Веселые и радостные от победы бойцы разговорились с хозяйкой дома и ее дочерью Марией, наспех собиравшей двухлетнего сынишку Валентина.

«Куда Вы, мамаша, собираетесь на ночь глядя, скоро каша будет готова!»

Не доверяла случаю Анна Агапьевна, подгоняла дочь Марию и помогала одевать внука. Она уже слышала рассказы земляков из соседних хуторов, когда утром освобождали хутор, а к вечеру проклятая немчура опять возвращалась и начинала лютовать, поджигая дома, как в соседнем Верхнем Калинове, где сожгли почти весь хутор.

Пока собирались для «эвакуации» в погреб, веселые бойцы успели представиться: тот, что пошустрей, был земляк с Морозовской, а чернявый крепыш говорил, что впереди за Донцом его родной хутор, радовался, что скоро увидит свою мать. Третий тоже из-под Ростова-на-Дону. Все казачата, веселые ребята. Говорили: «Ты мать не бойся мы теперь никуда не уйдем. Вот бойцов покормим и дальше погоним фашистов, до Берлина!»

Эх, да кабы так, вздыхала Анна Агапьевна, а то уже устали мы сынки прятаться. Спасибо вам, детки, да храни вас бог и перекрестила бойцов. Не успела семья Коротковых покинуть пределы родной хаты, как вдалеке послышалось аханье орудия, и пронзительный свист мгновенно приблизился к левому берегу Донца. Это фриц, увидев едва заметный на белом фоне зимней степи дымок, тонкой струйкой поднимающееся из-за хаты, сделал свой смертоносный выстрел из орудия.

Никто и не понял, что произошло. Земля содрогнулась и ушла из-под ног Коротковых, а внука Валю сорвало с лавки и выбросило во двор.

Наступила долгожданная тишина, от которой исходила какая-то непонятная тревога. Донская степь звенела и перекликалась отголосками непонятных звуков. Анна Агапьевна и Мария поднялись на ноги, подхватили перепугавшегося мальчонку и замерли, стоя в белом тумане. Резкий запах гари ударил в нос, глаза заслезились, и почему-то стало страшно, хотя вся семья была жива. Около землянки, куда не успели спрятаться Коротковы, послышались голоса, женский плач и ругань нескольких мужчин. Хотя сын был жив и от испуга не мог произнести ни слова, у Марии екнуло сердце. В рассеивающемся дыму Анна Агапьевна увидела на месте окна своей хаты огромную дыру с обломанными, обугленными краями бывшего оконного проема. Ей стало плохо, и она присела на снег, понимая, что за окном стояла полевая кухня.

Все многочисленное население погреба вышло наружу. Вокруг были разбросаны домашние вещи, солдатские шапки, искорёженные жестянки, дрова, солдатская посуда. Дом Коротковых стоял целый, не считая двух параллельно выбитых окон, только последний проем стал немного больше обычного и был подгоревший, как опаленный поросенок. "О господи! Да за что же? Мы ведь толком еще и не познакомились«,- только и произнесла Анна Агапьевна.

Тела трех молоденьких солдат были разбросаны вокруг воронки. Теперь было видно, что им не было и 19 лет. Возможно, оберегая молодых солдат от смерти, командир поставил их на кухню.

Подошедший лейтенант, указывая на шпиль за рекой, произнес: «Отомстили, сволочи, и тикают». На закате солнца было видно, как фашисты в спешном порядке укатывают орудие смерти за горизонт. А от берега Донца, вверх по склону, с криками: «Ура!» поднимается цепь нашей славной пехоты. Но этой победы и Победы над фашизмом уже не увидят три молодых бойца, славных сынов Дона. Ребят похоронили здесь же, в воронке разбитого соседнего погреба, обложив могилу камнем. А чтобы было приметным, один из местных казаков соорудил маленькую надгробную плиту из природного камня с изображением православного креста.

Долгие годы это военное захоронение оставалось на попечении семьи Коротковых-Аскалеповых хутора Нижнекалиновского Константиновского района.

Останки этих солдат перезахоронены 22 июня 2012 года благодаря поисковикам отряда «Поиск» г. Каменска-Шахтинского (А. Павленко) и местной администрации.

Затих миномет, и пушка молчит,
И танк, что у Дона, недавно подбит.
От мин и снарядов изрыта земля,
Изорваны в клочья донские поля

Горит переправа, горит Черный лес!
И мессер проклятый стреляет с небес.
Весь день поливают фашисты огнем,
Где был раньше полк, теперь батальон.

Разбиты повозки и беженцев кладь,
Куда же деваться, куда же бежать?
Кто бросился в Дон и стали тонуть,
А кто-то от пули успеет нырнуть.

И стала от крови аж бурой вода,
Такое навряд ли забудешь когда.
Погибли бойцы, погиб мирный люд,
И только их часть в списки павших войдут.

Останутся в памяти местных жильцов
Смертельный бой и гибель бойцов.
Запомнят их подвиг, а в мирные дни
Возложат к могилам живые цветы.

Посвящается павшим бойцам 42-43 годов на территории Семикаракорского, Усть-Донецкого и Константиновского районов.

Январь 2013 г. В.Градобоев

Медаль нашла своего хозяина

Боевая награда — медаль «За отвагу», найденная жителем города Денисовым Александром в 2012 году на строительном участке, нашла своего хозяина. Точнее:

С находкой времен Великой Отечественной войны Денисов А. обратился к поисковикам Константиновского района. Более полутора лет велась поисковая работа по нахождению хозяина военной награды. За послевоенные годы менялись названия городов и районных центров страны.

Какие-то районы укрупнялись, а поселки, деревни, хутора и станицы переходили из одного района в другой.

Мало того, что надо было по архивам найти ветерана войны, кому была вручена медаль «За отвагу», надо было еще найти и населенный пункт, где сегодня мог проживать герой войны. Вот здесь и уходило драгоценное время.

И вот телефонный звонок в квартире ветерана:

«Извините пожалуйста, по этому адресу проживает ветеран войны Анисимов Григорий Кириллович?

— Нет. Григорий Кириллович уже умер. А я его жена, Мария Григорьевна. А что случилось?

— Извините еще раз, Вас беспокоят из г.Константиновска Ростовской области, вы не могли бы сказать, есть у Вас медаль Анисимова Г.К. «За отвагу»?

— Конечное есть. Она лежит с остальными наградами Гриши. Мне звонили из военкомата и сказали, что Вы нашли эту медаль. Скорее всего это путаница?

— Хорошо. Тогда не могли бы Вы проверить, на месте награды Григория Кирилловича? Мы Вам перезвоним.

Нас не заставил долгое время ждать звонок Марии Григорьевны. Она в расстроенных чувствах, с жалобой на боль в сердце, позвонила через несколько минут.

— Извините, Вы звонили по поводу медали Анисимова?

— Да.

— Так вот. Вы были правы. Коробочка от медали и удостоверение на награду есть, а медали нет!

Дальше пошел разговор о Анисимове Г.К., жалобы на здоровье и благодарность поисковикам и тем, кто нашел награду, а также военным комиссарам Константиновского района Иванову П.П.и военкому Белгородской области, за поиск документов в архивах МО России.

Осенью 2013 года медаль «За отвагу № 2956198 была выслана теперь уже вдове красноармейца Анисимова Г.К., Анисимовой Марии Григорьевне.

В.Градобоев, Руководитель поискового отряда «Донской»

Они сражались за Родину

Еще до Рождества была предпринята попытка освобождения поселка Константиновского и хутора Ведерникова со стороны левого берега Дона. Но стрелковые подразделения Красной Армии не могли захватить господствующие высоты хутора Ведерников и поселка Константиновского, занятые немецкими и румынскими оккупантами. Танки Т-34, пытавшиеся провести атаку набережной поселка, проваливались под лед, и лишь часть стрелковых подразделений под покровом ночи прошла зарослями бурьяна к изголовью Фоминой балки.

Но их продвижение было замечено немецким дозором, и красноармейцы и командиры попали в засаду. По рассказам старожил, некоторые бойцы Красной Армии, выскочив из балки наверх, попадали под пулеметные и автоматные очереди. Уличный бой был не продолжительный. Несколько человек попали в плен и были расстреляны фашистами перед отступлением.

Попытка освобождения поселка предпринималась еще раз после Рождественского праздника, но была также неудачной. И только в ночь на 18 января хутор Ведерников был освобожден от оккупантов, а из поселка немецкие и румынские части позорно бежали, даже не оказав сопротивления... (По архивным документам и воспоминанием ветеранов 24-й гвардейской стрелковой дивизии).

Список фамилий красноармейцев и младших командиров, погибших при освобождении хутора Ведерников Константиновского района Ростовской области 18 января 1943г. (ранее не опубликовывался):

Акимов и Калтырин в списках были под другими фамилиями.

Красноармеец Акимов Алексей Прокопьевич,1914 г.р., родился: Ивановская обл.,Меленковский р-н., призван Меленковским РВК, служил: штаб 24 Гвардейской стрелковой дивизии.

Красноармеец Калтырин Федор Игнатьевич, 1906 г.р., ,род. Уссурийский кр., г.Ворошилов, призван Ворошиловским РВК, штаб 24Гв.СД

Красноармеец Мурлибаев Саймаш,1922 г.р., род. Челябинская обл., Агаповский р-н, призван Агаповским РВК. Штаб 24 Гв. СД

Старшина Потемкин Александр Сергеевич,1906 г.р., род. Курская обл., Солнцевский р-н, призван Солнцевским РВК, штаб 24 Гв.СД

Сержант Пономарев Тимофей Максимович, 1912 г.р., род. Алтайский кр., г.Барнаул, призван Барнаульским РВК. Штаб 24 Гв.СД.

Красноармеец Калинин Алексей Николаевич, 1914 г.р., род. Рязанская обл., Рязанский р-н, призван Ленинским РВК, штаб 24 Гв.СД

Красноармеец Павлов Тит Яковлевич, 1908 г.р., род. Красноярский кр., Ермаковский р-н., призван Ермаковским РВК, штаб 24Гв.СД

Красноармеец Цаплинов Николай Иванович, 1912 г.р., род. Горьковская обл., Павловский район, призван Павловским РВК, штаб 24Гв.СД

Красноармеец Кривошеев Федор Иванович, 1922 г.р., род. Калтасинский р-н, БАССР, призван Калтасинским РВК, штаб 24Гв.СД

Красноармеец Гапаков Николай Павлович, 1918 г.р., род.Орловская обл., Дьяковский р-н, пр.Дьяковским РВК,штаб 24Гв.СД.

В.Градобоев, Руководитель поискового отряда «Донской»

Источник фото — http://buhgalter-instruktor.ru/nedodel/hots-2200

История одного воздушного боя

В этом году 3 декабря по инициативе Российского поискового движения впервые проводится «День неизвестного солдата». Сохраним память о подвигах нашего героического многонационального народа в годы Великой Отечественной войны на нашей Донской земле.

История одного воздушного боя

К великому нашему сожалению, неумолимо быстро бежит время, унося с собой свидетелей и героев Великой Отечественной войны. И сегодня все дальше уходят от нас события тех страшных огненных лет.

Просматривая сводки Советских воздушных армий, с приближением немецких войск к донским переправам, усиливается натиск воздушной авиации противника. В июле 42-го ежедневно в донском небе стали появляться немецкие воздушные разведчики Фоке-Вульфы. А ближе к середине месяца начались массированные налеты вражеской авиации на донские мирные хутора и станицы. Их основная цель была остановить, и взяв в окружение, уничтожить отступающие части Красной Армии. Но самым большим препятствий для фашистской авиации были советские соколы.

Сильно развитая воздушная разведка германской армии имела оборудованные по последним требованиям воздушные бронированные машины Фоке-Вульф Fw 189. Стремительному продвижению немецких войск вглубь нашей страны способствовала хорошо отлаженная разведывательная и диверсионная работа гитлеровцев. В этих направлениях им помогала разведывательная служба авиации, немецкие самолеты Нs 126 и Fw 189 — «знаменитые рамы». Они обеспечивали связь, корректировку огня, отслеживали передвижения войск РККА, наводили на цель эскадрильи бомбардировщиков, вели аэросъемку и транспортировали моторизированный десант. Первые «Фоке-Вульфы» 189 серии стали поступать после нападения на СССР. И, как правило, эти машины в первые годы войны редко сбивались. На восточном фронте Fw-189 прибрел новое назначение «железнодорожного ночного охотника» за русскими ночными бомбардировщиками, самолетами ПО-2. Но и за «Фоке-Вульфами» тоже началась охота советских истребителей. Как раз, начиная с лета 1942 года, когда бои шли на донской земле, несколько самолетов были сбиты. Позднее на Сталинградском фронте было сбито еще несколько немецких разведывательных машин. (Сайт «Война глазами немецких летчиков» Военное обозрение).

По воспоминаниям наших земляков — старожилов нашего района, после прилета таких монстров начинался кромешный ад. Донские переправы, хутора и станицы, расположенные рядом с переправами, подвергались массированной бомбардировке немецкой авиации. Причем немецкие летчики не считались с мирным населением. Нередко немецкие истребители носились над улицами, поливая разбегающихся жителей свинцовым дождем. Большие бомбы сбрасывались на переправы и скопление воинских частей в ожидании переправы, а мелкие и зажигательные бомбы, в основном, сбрасывались на жилые кварталы населенных пунктов.

Одним из очевидцев воздушных боев был четырнадцатилетний Паша Чеботарев. Отрывок из его воспоминаний:

«Над переправой и станицей закрутился немецкий воздушный разведчик: „Рама“. А он как полетает, так потом начинается бомбежка. А тут откуда-то сверху прилетел маленький наш исребок, его еще называли „ишачок“ (И-16) и давай его атаковать. Что тут началось! Эта фашистская громадина летает низко над домами, чуть ли не крыш касается, я думал, вот-вот церковь заденет и упадет. Бой практически шел над Доном, да в нашем районе у храма. Немец, видимо, прикрывался станицей. Но истребок бил метко, редко в сторону улиц попадали очереди из оружия нашего самолета. А немец, гад, не смотрел по сторонам, как даст очередями, только свист стоит, казалось над самой головой пули летят. Долго они кружились. Страшно было, вой стоит такой, что аж душа в пятки уходит. Интересно было смотреть, как маленький наш истребитель долбит большого фашиста. Но так он его и сбил. Задымил немец и потянул за остров Лучку, там где-то и упал. Но и наш что-то загрохотал, и с шлейфом дыма потянул на свой аэродром».

В подтверждение этого рассказа есть документы архивов Министерства обороны.

Из наградного листа лейтенанта Белоус Александра Александровича, штурмана 483-го истребительного авиаполка: «21.07.42г. при возвращении с боевого задания, в районе Константиновка, встретил два самолета Фоке-Вульф-198, смело атаковал их и сбил один из них. Самолет противника сгорел, летчик погиб». Подтверждает командир эскадрильи.

По рассказам очевидцев, после подобных воздушных боев два Советских летчика посадили свои машины за поселком Константиновским, один в стороне аэродрома, другой в стороне х. Ведерников, но оба летчика были мертвы. А где их захоронили, остается на сегодняшний день тайной.

В. Градобоев, руководитель сводного поискового отряда «Донской» по Константиновскому, Семикаракорскому и Усть-Донецкому районам.

Источник фото — http://yoga.forumbb.ru/viewtopic.php?id=130&p=2

Не смерть страшна, а забвение

Давно отгремели бои, но земля еще хранит на своем теле ее следы, хранит множество неизвестных воинских захоронений. Одним из таких мест, где еще остались забытые воинские захоронения, являются окрестности станицы Богоявленской.

Сводная группа двух поисковых отрядов — отряд «Донской» (командир Градобоев В. А.) и отряд «Поиск» (командир Павленко А. В.) приступила к поиску таких захоронений в районе станицы Богоявленской. В результате работы, помощи местных жителей, обнаружены останки 244 бойцов и командиров.

Найдено шесть смертных медальонов, но к сожалению два медальона оказались пустые, в трех записки истлели и только в одной хорошо сохранился вкладыш, но он оказался не заполненным.

Найдено несколько подписных предметов, возможно они прольют свет на имена и фамилии бойцов, но эта работа требует длительного времени.

Руководители двух отрядов выносят благодарность всем участникам поисковой экспедиции за слаженную работу и добросовестное отношение к порученному делу.

В ближайшее время останки воинов будут захоронены в мемориале станицы Богоявленской с воинскими и духовными почестями.

Не смерть страшна, а забвение...

Памятный знак героям войны

На Дону ко Дню Победы открыли мемориал сражавшимся за константиновскую переправу

Памятный знак героям войны в преддверии Дня Победы появился в Константиновском районе Ростовской области. Установили его на месте, где в июле 1942 года шли сражения. На мемориальной плите высечены названия всех войск и соединений Советской армии, которые принимали участие в боях за переправу через реку Дон.

На торжественное открытие памятника пришла внучка погибшего в этом месте командира танковой бригады Андрея Труфанова. Ее мама, но главное — бабушка — всегда страдали от того, что их павший герой так и не обрел своей могилы.

«Он пошёл на фронт добровольно, так как в 1941 году ему было 46 лет и он занимал важный пост. Во время гибели он находился в танке со своим водителем», — говорит внучка погибшего Андрея Труфанова Марина Загреба.

Командир отдельной танковой бригады, полковник Андрей Труфанов не сумел выбраться из верной боевой машины.

«Танк зашел на переправу, началась бомбежка, танк накренился и ушел под воду вместе с механиком и водителем», — пояснил руководитель сводного поискового отряда «Донской» Вячеслав Градобоев.

Поисковик Вячеслав Градобоев изучил июльские события 1942 года. Показывает уникальный снимок, который в те дни сделали гитлеровцы. На нем — советский танк 138 бригады — возможно тот самый, который затонул вместе с экипажем полковника Труфанова. Константиновская переправа — рассказывает поисковик — особый рубеж. Из этих мест во время Великой Отечественной открывалось два направления: на Ростов и на Сталинград. Бои за переправу шли неделю. За это время Ростов взяли, а Константиновск устоял. Красная армия отступала и сдала позицию, навсегда оставив на этих берегах Дона больше тысячи советских солдат и офицеров.

«Есть данные центрального архива: много погибших на константиновской переправе и там же захоронены. На левом берегу и на этом. Есть свидетельства местных жителей, что останки размывало и их перезахоранивали», — рассказал руководитель сводного поискового отряда «Донской» Вячеслав Градобоев.

Раскопки в этих местах, скорее всего, еще будут проводить. Также местные поисковики планируют поднять танк со дна реки — если этого, конечно, не сделали в конце 40-х. Но великое дело совершено — появилась еще одна гранитная память о тех, кто когда-то умирал за нашу свободу.



Источник: Дон-ТР

Краеведы о планах на год

В преддверии 70-летия освобождения Константиновского района от немецко-фашистских захватчиков состоялось очередное заседание районного клуба «Константиновский краевед». В музее Константиновского педколледжа, где проходило заседание, собрались местные краеведы, педагоги, библиотекари, поисковики, гости — люди, по-настоящему влюбленные в свой край и изучающие его историю и традиции.

Все присутствующие смогли ознакомиться с книжной выставкой «Моя степная сторона» районной библиотеки имени Фрола Крюкова.

О знаменательном для нашего города событии — открытии в парке десантников памятника советскому летчику, отдавшему свою жизнь за освобождение Константиновска от немецко-фашистских захватчиков и о поездке в составе делегации в Калмыкию, где состоялось торжественное открытие мемориального комплекса Героям Советского Союза Э.Деликову и Э.Бадмаеву и всем землякам-участникам Великой Отечественной войны и открытии школьного музея Боевой Славы в пос.Салын Тугтун Сарпинского района рассказал предприниматель и меценат, руководитель сводного поискового отряда «Донской» В.А.Градобоев.

О том, как важно сохранить память о войне для настоящего и будущих поколений потомков, о том, как чтят память погибших в Германии, и уникальных краеведческих находках рассказал представитель поискового движения Семикаракорского района, боец поискового отряда «Донской» М.В.Дуля.

Руководитель клуба Граф Валентина Прокофьевна познакомила всех с планом работы клуба «Константиновский краевед» на 2013 год и с 21м выпуском альманаха "Донской временник", где опубликованы краеведческие статьи и очерки известных краеведов области, в том числе и и наших краеведов.

Премьера книги «Константиновску — 420»

420 лет назад началась биография нашего небольшого, красивого, утопающего в зелени города, история которого — огромный кладезь жизни нескольких поколений, развития культуры и быта, школы мужества и патриотизма.

Года идут чередой друг за другом, наслаивая яркие события истории.

Сквозь толщу годов от каждого события пробивается зелеными стебельками память, дающая возможность ныне живущим поколениям оглянуться в прошлое и запомнить главные вехи пути.

«Первое упоминание Бабьего, но под названием Верхние Раздоры, содержится в отписке московского посла Г. А. Нащокина, ехавшего по Дону в Турцию в 1592 году», — утверждал профессор В. Н. Королев в своей уникальной книге «Донские казачьи городки».

В указанной книге В. Королев сообщает: «29 мая того года (1592-го) в 5 днищах от волжско-донской Переволоки конвой посольства отбил нападение разбойных черкас и освободил в ходе боя 9 станичников, отправленных Г. А. Нащокиным впереди посольства в Раздоры, и 2 донских казаков. Причем оказалось, что этих людей черкасы захватили «у Верхних Раздоров».

Таким образом, 29 мая 2012 года, согласно отписке московского посла городу Константиновску Ростовской области исполнилось 420 лет!

Память... Предки... Малая Родина... Значение этих слов начинаешь не просто понимать, а осознавать и чувствовать лишь с возрастом — тогда, когда свои дети становятся почти взрослыми.

Как донести до человека — дошкольника, школьника — значение этих важных и необходимых слов? Как сохранить для потомков память о выдающихся земляках, гордость за их дела и достижения?

Именно эти вопросы объединили людей, которые не только сами интересуются прошлым своей малой родины, но и стремятся у других вызвать желание заглянуть в историю, узнать о культуре своего народа — далекой и близкой.

Это объединение увлеченных, влюбленных в свой край людей — клуб «Константиновский краевед». В этом году клуб отметил свой первый юбилей.

Их новый проект «Константиновску — 420» и был представлен в районной библиотеке имени Фрола Крюкова в конце декабря. Этот сборник стихов и очерков уже тридцатая по счету книга, увидевшая свет благодаря краеведам. Автор и меценат проекта — Вячеслав Градобоев. Собственно мы уже писали о выходе новой книги в свет.

Теперь же, на её презентации, гостям были представлены произведения из сборника, посвященного юбилею города. Многие из них были рассказаны непосредственно авторами.

«Краеведение, оно придает местности, не имеющей авторского происхождения, историзм, открывает в ее прошлом, хотя и не очень недавнем, что-то совершенно новое, ценное, — отмечал Д. Лихачев. — Когда мы узнаем, кто жил в том или ином доме, для нас этот дом уже наполняется духовным содержанием. Преобразуется город, чью историю мы познаем...»

Поисковый отряд «Донской» стал сводным

Поисковый отряд «Донской», руководителем которого является В.А. Градобоев, получил статус сводного.

В последние годы, благодаря активной работе отряда и лично Вячеславу Александровичу, в районе и за его пределами проведена большая работа, позволившая найти неизвестные факты гибели и подвигов советских солдат времен Великой Отечественной войны.

Теперь деятельность «Донского» будет охватывать три района: Константиновский, Усть-Донецкий и Семикаракорский. Решение было принято и утверждено на областном уровне.

Внимание к поисковикам неслучайно. Почти семьдесят лет, как закончилась та война, но до сих пор в земле находятся останки тех, кто не опознан и не предан земле должным образом.

Мы уже не раз писали о деятельности поискового отряда «Донской» и Вячеслава Александровича лично.

Например недавно В. Градобоевым был установлен памятник неизвестному советскому летчику.

Памятник неизвестному советскому летчику

Приближается Великая дата — 70-летие освобождения Ростовской области и в частности, Константиновского района, от немецко-фашистских захватчиков. В рамках этого события в городе Константиновске по просьбе участников захоронений, погибших Советских воинов в годы Великой Отечественной войны, предпринимателем Вячеславом Александровичем Градобоевым за счет собственных средств восстановлены памятные знаки на трех братских могилах старого городского кладбища.

14 октября в Парке десантников, открыт новый памятник неизвестному советскому летчику, погибшему в период оккупации, в конце декабря 1942 г., захороненного подростками тех далеких военных лет в глубокой Фоминой балке, которую в связи перепланировкой города сравняли в 70-е годы. Два года Вячеславом велась подготовительная работа по установке памятника. Опрашивались свидетели захоронения, согласовывались и утверждались необходимые документы, собирались средства на изготовление, подбирались материалы для постамента.

Благодаря финансовой помощи городских предпринимателей и фермеров, жителей города, офицеров запаса, Константиновского ДОССАФ и немалой части собственных сил и средств самого Градобоева В., памятник установлен. Известно, что памятник происходит от слова «Память». Сам Вячеслав родился и вырос в семье военного, объехал много гарнизонов Советского Союза с отцом. Будучи подростком, проживал в старинном городе Калининграде (Кенигсберге), где оставалось много архитектурных памятников разных веков и на каждом шагу попадались старинные предметы. Почти у каждого жителя были собственные домашние музеи, которые надолго остались в его памяти. Полюбить военную историю, в какой — то степени помог и отец, он очень любил читать книги о войне, был активным читателем городской библиотеки. Поселившись на донской земле, земле предков, Вячеслав прикипел любовью к ней, к ее истории.

Вячеслав, военный краевед и командир поискового отряда «Донской» Константиновского района Ростовской области, с 2010 г. поднимал вопрос о перезахоронении останков бойцов РККА в х. Михайлове. Летом 2011, совместно с краеведом и журналистом г. Константиновска Кошмановым Александром в составе поискового отряда «Поиск» (командир Павленко Александр), произвели перезахоронение 163 солдат в хуторе Михайлов. Летом 2012 г., по просьбе жителя хутора Нижне-Калинова Аскалепова Николая, совместно с отрядом «Поиск» провели перезахоронение трех советских бойцов, погибших во время ВОВ на территории хутора.

Константиновский отряд «Донской», опрашивая ветеранов Великой Отечественной войны и участников событий 1942-43 гг., собирают информацию о военной истории родного края и публикуют статьи и книги с очерками, стихами, военными воспоминаниями для будущих потомков. В этом году на средства Градобоева В.А. выпушено две книги: «Спасибо Вам за то, что мы живем» ( к 65 — летию Великой Победы), со стихами константиновских поэтов и прозаиков о войне и книга «Константиновску — 420», выпущенную к юбилею города. Обе книги вышли в Ростовском издательстве «Странник». Сбор материалов осуществлялся краеведами : Вегериным В.И. и Качурой Е.Ф. , а автором проектов и спонсором был Градобоев В.

При открытии памятника выступали: Хлопянников Б.Е, глава администрации Константиновского района, Калмыков В.Е., мэр г. Константиновска, присутствовали члены клуба «Константиновский краевед», А.Зеленукин, атаман Константиновского юрта Первого Донского округа, священник Покровского храма отец Александр (Овчинников) и др.

Живы еще свидетели гибели неизвестного советского летчика: Стадникова Валентина и Онуфриенко Людмила. На митинге присутствовала Людмила Григорьевна Онуфриенко,1931 года рождения.

В своем выступлении она вспоминала:

«Когда раздалась беспорядочная стрельба, мы, 11-12 летние подростки (Александр и Марта Латынины, Гудков Андрей, Стадникова Валентина, Лобова Таисия и я) находились в сарае над Фоминой балкой и увидели в небе улетающий за реку Дон, дымящийся самолет, а по направлению к городу спускался летчик на парашюте. Недолетая до земли, его начали расстреливать со всех сторон немцы. И мы видели, как он отпустил стропы и повис. Мы подумали, что он может быть ранен, и кинулись его спасать. Мы уже спасали одного разведчика, звали его Николаем. Думали, что и летчика спасем и вылечим, как Николая. Но летчик был мертв, и чтобы не отдавать тело фашистам, мы решили его спрятать, а после войны похоронить со всеми почестями. Пока я бегала за санками, Гудков Андрей отстегнул парашют, и мы гурьбой спустили тело летчика в низовье Фоминой балки( балка была глубиной более 15 метров).

Внизу балки у нас были самодельные пещеры, до войны играли в казаки-разбойники. Вот в такую пещеру тело летчика и затащили, засыпали глиной и снегом. Хотели и парашют забрать, но побоялись, кругом немцы бегают, гоняют на машинах и мотоциклах, стреляют. И так, пока тащили санки с телом авиатора, несколько раз прятались от немецких солдат. Утром пришли к балке, кругом немецкие солдаты и офицеры, они и забрали парашют. А мы нашли перчатку летчика, поставили палку, сверху надели перчатку, как памятный знак».

Очень сетовала на то, что не посмотрели документы летчика, не узнали его имени.

Стадникова Валентина тоже жива, но состояние здоровья не позволило ей присутствовать на этом мероприятии.

Лобова Таисия, к сожалению, весной этого года умерла, так и не дождавшись заветного желания увидеть памятник и прочитать рассказ о военных действиях их подросткового отряда.

На мраморной плите надпись:
«Советскому летчику, погибшему за освобождение г. Константиновска от фащистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Декабрь 1942г.»

После митинга состоялось освящение памятника и возложение цветов жителями города.

Помощь в создании Книги памяти

Краеведы и поисковики Константиновского района обращаются к жителям района с просьбой помощи в сборе информации об исторических событиях в годы Великой Отечественной войны (1941-45 гг.), для дополнения данных областной Книги Памяти.

Просьба ко всем жителям нашего района, имеющим документы военных лет, статьи, рассказы, книги о наших земляках (Константиновский, Николаевский районы), фотографии военных лет, сообщить по телефону 8 (928) 616-06-79..

Эти материалы помогут дополнить страницы военной истории нашего родного донского края.

Особая просьба любителям и профессиональным «черным» копателям, возьмите пример с «черных» копателей центральной полосы России, не глумитесь над могилами Советских воинов, павших за нашу сегодняшнюю свободную жизнь. Не пытайтесь вскрывать солдатские медальоны, они должны вскрываться в особых условиях, не переплавляйте награды в украшения и сувениры.

Не оставляйте без внимания найденные неизвестные воинские захоронения. По примеру поисковиков других областей и краев, сообщите о найденных захоронениях в военный комиссариат или поисковому отряду «Донской» Константиновского района по телефону 8 (928) 616-06-79.

Командир поискового отряда «Донской»
по Константиновскому району
В.А.Градобоев

Градобоев Вячеслав Александрович

Родился в 1958 году в селе Бершеть Пермской области.

Образование: высшее. Окончил в 1988 году Донской сельскохозяйственный институт по специальности зооинженер.

Семейное положение: женат. Имеет троих детей.

Сын: Градобоев Сергей, работает кинологом в Учреждении № 398 г. Константиновска.

Сын: Градобоев Святослав, студент ЮРГТУ.

Дочь: Градобоева Елизавета, учащаяся средней школы № 2 г. Константиновска.

Жена: Градобоева Людмила Николаевна, работает директором центра занятости населения Константиновского района.

Трудовой путь начал в 1975г. рабочим в Константиновском лесничестве,

затем служба в рядах ВС,

8 лет комсомольской и партийной работы,

3 года педагогической деятельности в должности заместителя директора профессионального училища № 91 г. Константиновска и № 65 г. Гуково,

2 года на хозяйственной работе: зам. директора по производству, снабжению и сбыту откормсовхоза «Константиновский»,

с 1992 г. и по настоящее время — индивидуальный предприниматель.

Руководитель поисковой службы Константиновского района.

Член клуба «Константиновский краевед»

Кое-что из написанного:

Забытый полк

Жизнь и судьба сироты Георгия

Молодогвардейцы

Мы тоже были молодыми

У Дона

Казаки

Осень